Проходя по улице Гончарова, повинуясь какому-то внутреннему зову, необъяснимому импульсу, я заглянула в галерею Аркадия Пластова на выставку «Портрет жены художника». Конечно, я знала, что Наталья Алексеевна фон Вик была дворянского происхождения, из старинного немецкого рода и что Пластов довольно долго, целенаправленно и преданно добивался её внимания. О судьбах известных женщин Ульяновска мы некогда рассуждали с фитнесистками Альбатроса на городской экскурсии… возможно, и вы были там… Так вот, мне захотелось заглянуть в глаза этой необыкновенной (?) или самой обычной (?) женщине… этой музе (?) или хранительнице (?) великого художника… Пусть не в живую, хотя бы на полотнах. Ведь за каждым великим мужчиной стоит великая женщина! Представьте себе, я оказалась на выставке не случайно. Потому что накануне, а именно 31 января, был день рождения Аркадия Александровича. Я поразилась шестому чувству, приведшему меня сюда, мгновенно прониклась и благоговейно вошла в зал. Пластов приветствовал меня «Деревенским мартом», «Колхозным праздником» с «Детьми на прогулке» и несколькими малоизвестными, но вдохновляющими пейзажами. Вспомнились мои любимые… картины, украшающие Третьяковскую галерею Москвы… Например, этот пышный, ароматный «Сенокос» — по нему я несколько раз писала в школе сочинения;
этот зовущий и, согласитесь, сексапильный, «Родник»,
«Весна», с прекрасной, целомудренной, обнаженной натурой… прообразом которой стала супруга художника (фото картины почему-то не скачалось), и, конечно же, этот, широко известный, сочный «Полдень»…
Всё лучшее в Третьяковке…
Я наслаждалась. Картин в галерее немного, но каждое полотно будоражит. Пластов всё, абсолютно всё, писал с натуры. И его жена, конечно же, волей – неволей и позировала, и становилась прообразом всех женских персонажей. Ну, вот и она. Ещё совсем юная, изящная, нежная… Одухотворённая. Любимая. Ценимая. Трогательная, с сыном… Уважение ощущаю в каждом мазке, штрихе, тени. А рисует без прикрас… Очень естественно. Даже странно. Ой, местами пугающе. Ведь все мы боимся стареть! Да и совсем забыли, как выглядит настоящее, живое, не тронутое косметикой, лицо. И тело… если о нём не заботится владелица. Как эти прелести меняет возраст… А внутреннее, богатое содержание, тем не менее, проступает… через этот умный взгляд, аристократически-сдержанный вздох, вселенскую думу… Очень натурально, серьёзно, по-настоящему. Пожалуй, мы отвыкли от такой суровой подачи. Без прикрас. А, может, никогда и не привыкали. А если видели, то забыли. Нет в этих женских портретах ярких красок. Нет постановочных поз. Они очень правдивые. Очень личные. Ах, какие в изгибе шеи глубокие чувства… смысл… могу представить о чём грустит эта женщина. Что же это? Семейное дарование, передавшееся от отца к сыну? Талант? Профессионализм? Нутряная сила? Художник с большой буквы!!! Как жить с таким??? Всё нарисовал! И вновь пробы, акварели, карандаш… Не успеваю осознать принцип расстановки эскизов и картин… Вот Наташа взрослеет… Круничится. Читает. Ведёт внутренний диалог, размышляет … И вновь — поворот головы. Снова с сыном… Полнеет… Меняется… Вся, как на ладони. Её лицо в такой простой оправе… Время неумолимо бежит. И фигурально, и буквально. Работа зовёт. Почти забыла. Стараюсь удержать эти минуты… Выделяю главное. Выделяю личное. Пытаюсь сохранить. Я буквально застыла от восхищения у двух работ… Кажущийся простым рисунок «мелкОм» поразил меня в самое сердце! И глубиной, и чувствами, и мастерством!!! На пожелтевшем, скромном листе — лик. Словно начат портрет… Не закончен… Но этим всё и сказано. Не втиснул любимую в рамки бытия! Какой наполненный получился портрет! Какой талантливый! Какой раскрепощенный! Надеюсь, вы поймёте, о чем я… И вот второй – мой фаворит… Он бледен, а кажется, подсвечен! Едва различимы цветные карандашные наброски. Не броски. Проникновенны. Цвета портрета еле уловимы, с сердечным трепетом сравнимы… точны, нежны, изысканны и влюблены…
Свежие комментарии